Алексей Голубцов, выпусник МФТИ
Несколько дней назад не стало Ивана Станиславовича. Это был мой преподаватель, научный руководитель и человек, которого я считаю одним из своих учителей. У меня все эти дни много эмоций, переживания этого, душевного отклика; много сочувствия и мысленной поддержки в адрес семьи. Иван Станиславович – человек, который для меня много значит. И которому я очень благодарен. (Я не был уверен, корректно ли делать вот этот публичный пост, но хорошие слова тоже очень важно говорить).
Иван Станиславович – выдающийся специалист в области теории игр. Он многие годы работал в ВЦ РАН (Вычислительный Центр Российской академии наук) и был преподавателем МФТИ (Московский Физико-Технический Институт).
Чтобы подчеркнуть его значимость для науки я хочу сделать акцент на одном моменте. Он был основателем первой Лаборатории экспериментальной экономики в России. Причем ещё во времена СССР, в 90-е годы. Это было супер новое направление и для России, где сами рынки только начинали появляться, и для всего мира тоже. Позже, в 2002 году, один ученый, создатель экспериментальной экономики, получит нобелевскую премию за «лабораторные эксперименты как средство в эмпирическом экономическом анализе, в особенности в анализе альтернативных рыночных механизмов». Я познакомился с Иваном Станиславовичем в середине 2000-х и был свидетелем того, сколько сил и энергии нужно было, чтобы потихоньку продолжать закреплять право на существование экспериментальной экономики как науки. Иван Станиславович очень много для этого сделал и очень многих людей соединил. Сейчас его ученики работают в лучших лабораториях экспериментальной экономики России, США, Китая.
Своими словами я бы объяснил экспериментальную экономику следующим образом. Это что-то на стыке теории игр и моделирования экономических ситуаций в условиях лаборатории. Внешне это выглядит так: люди сидят за компьютерами, которые объединены в одну сеть и играют в «игры» друг с другом. В реальных условиях часто слишком много факторов: погода за окном, выступление политика, сын двойку получил. И слишком большой выбор действий: можно продать товар подороже, можно продать подешевле… а можно вообще пойти попить кофе, попрокрастинировать, почитать книгу, пообщаться. Как можно анализировать поведение экономического агента в таком разнообразии? Поэтому ситуация максимально упрощается и описывается как игра в рамках Теории игр. Потом на базе этой игровой модели делается компьютерная «игра», где могут взаимодействовать люди.
Реальные люди нужны вот для чего. Я очень хорошо помню голос Ивана Станиславовича, как он объяснял, что долгое время в теории игр агенты были такие супер-интеллектуалы («такие два физтеха», как он говорил), которые могли наперед просчитать стратегию другого, как в шахматах. Примерно на этом основаны равновесие по Нэшу, равновесие по Парето и пр. К концу восьмидесятых все активнее стали обсуждать идею, что экономические агенты не всегда настолько рациональны. Они могут ошибаться, у них могут быть свои психологические особенности. Но психология человека настолько разнообразна, что невозможно её заранее заложить в какие-то формулы.
Поэтому очень интересные открытия удалось сделать тогда, когда смогли в «сухие» математические модели добавить непредсказуемость, эмоции и живой ум реальных людей в рамках вот этих экспериментов в экспериментальной экономике. И мне очень повезло быть знакомым с человеком, который стоял у истоков всего этого.
Практическая польза от этого может быть вот какой. Предположим, мы вводим новый рыночный механизм. Например, это может быть аукцион на рынке электроэнергии. И нам нужно оценить, как будут вести себя агенты, стоит ли его вводить или нет, и если стоит – то какую именно форму аукциона лучше выбрать. И вот как раз экспериментальная экономика очень эффективный способ находить ответы на такие вопросы.
Одна из моих любимых серий экспериментов – это очень простой эксперимент с покупателем и продавцом. Рассматриваются два рыночных механизма. В одном только продавец знает истинную стоимость товара, и только покупатель знает истинную выгоду от приобретения. А в другом случае обе цифры общеизвестны. Так вот оказывается, во втором случае сделок происходит намного меньше. Мы это проверяли много раз с самыми разными участниками и результат стабильно одинаковый: во втором случае из-за жадности сделок меньше и теряют в среднем как продавцы, так и покупатели. Такой контринтуитивный результат: много знать – не всегда хорошо. Это лишь небольшой пример того всего интересного, что я узнал благодаря Ивану Станиславовичу.
***
Хорошим примером очень интересных идей Ивана Станиславовича является серия экспериментов со стабиллографическими креслами. Если говорить простыми словами, то это кресло с датчиком, который улавливает малейшие движения человека по трём осям и записывает измерения много раз в секунду. Датчики настолько точные, что по записанным данным можно достаточно точно определить сердцебиение и дыхание (т.е. это чем-то похоже сверхточные весы, для которых биение сердца влияет на цифры на экране, настолько они чувствительные). Естественно любое шевеление пальцем и движения тела тоже записываются.
Если не ошибаюсь, изначально их делали для летчиков, чтобы проверять их физиологическое состояние. Чуть позже стали пробовать использовать в медицине, потому что вот эти полученные огромные ряды данных удалось каким-то образом связать с внутренним состоянием человека. Т.е. по аналогии с отпечатком пальцев картина того как вы «ёрзаете» на стуле является отпечатком психологического состояния, помогает что-то понять про внутренние процессы, что-то не очевидное. Ивану Станиславовичу принадлежит идея использовать эти разработки для анализа принятия решений. Очень большая работа была проделана, чтобы сначала заполучить хотя бы одно такое кресло, а потом, по сути, создать целую психофизиологическую лабораторию.
Одним из первых разработчиков стабилометрических платформ был советский учёный. И стабилометрия применительно к анализу поведенческих аспектов принятия решений – это совершенно уникальная российская идея, автором которой является Иван Станиславович Меньшиков.
К сожалению, далеко не все интересные наблюдения по стабилографии он успел оформить в виде статей. И жалко, что не хватило времени, чтобы оформить эти статьи на английском языке. Пока эти разработки остаются в тени в мировом масштабе. Я очень верю, что есть очень хорошие шансы это исправить.
***
Когда я говорю «учитель» я имею в виду, что вырастить ученика – это тонкий, деликатный, сложный и многогранный процесс. И несмотря на современные классные учебники, приложения, онлайн курсы и пр. всё равно только человек, причем одаренный, может быть учителем. Всегда важен контакт человек-человек. Всегда важно чтобы учитель был отчасти психологом, знал, что именно ты знаешь и понимаешь, что именно тебе сложно дается. И Иван Станиславович был именно таким. Всегда что-то самое важное скрывается между строк, и лишь правильные подсказки, примеры, аналогии, а также взгляд и фирменная улыбка Ивана Станиславовича с оттенком иронии помогают «телепатически» вот это уловить.
И я очень благодарен за тот труд, который вложили в меня Иван Станиславович и Ольга Ростиславовна Меньшиковы (это ещё и очень вдохновляющий пример работы супругов в паре, сам по себе). Я тоже иногда пытаюсь передать какой-то опыт своим коллегам, и это дает мне понимание того, что то количество времени и сил, которые я успеваю потратить – это несопоставимая малость по сравнению с тем, что было вложено в меня (и других студентов). Проект взращивания студента и аспиранта – это в чем-то по сложности как проект небольшого космического корабля.
Я помню, как давно мы много раз репетировали текст моего выступления перед конференцией. Сначала в поезде дальнего следствия. Потом уже в гостинице по многу раз прогоняли. В этом чувствуется много заботы. Я не исключаю варианта, что лет через 5-10 я приду к публичным выступлениям, и вот этот импульс, который был заложен много лет назад, сыграл здесь важную роль. Вот это я имею в виду под «многогранностью», ты сразу учишься очень многим разным вещам.
Другой такой импульс связан с чтением научных статей на английском. Это сложная цепочка событий, но именно она привела меня туда, где я сейчас нахожусь. Мы, студенты и аспиранты, в тот момент как-то особенно расслабились, мне кажется. И чтобы нас «взбодрить» Иван Станиславович ввел такую практику, что каждую встречу один из нас готовит статью и рассказывает. То что я сейчас обожаю читать научные статьи на английском и то, что я это делаю при каждой малейшей возможности, сама вот эта культура, – наверное, это было бы невозможно без тех наших обсуждений. Это какая-то школа своего рода.
Я с огромным удовольствием вспоминаю дачные зарисовки Ивана Станиславовича по теории игр, когда он забирал меня со станции. Один из моих любимых примеров – почему за забором люди могут строить самые дорогие дома для себя, но когда нужно всем поселком договориться скинуться на общую дорогу – всё тормозится. С точки зрения кооперативных игр – вполне предсказуемая ситуация, как оказывается.
Наш момент встречи тоже судьбоносный для меня. Потому что если бы я не увлекся этими экспериментами, то так бы и остался на родной кафедре. И неизвестно как бы тогда сложилась судьба. В том числе потому, что важная часть моей деятельности сейчас – это A/B эксперименты.
Вообще возможность познакомиться с Иваном Станиславовичем, его женой, немного узнать по рассказам про его дочек и их семьи – для меня это что-то вроде возможности соприкоснуться с героями черно-белого фильма про настоящую семью и настоящих советских ученых.